Прекращение российского, а теперь уже и белорусского транзита через Латвию произошло не по вине Латвии, несмотря на все политические заявления. И пытаться как-то прогнуться под восточных соседей, чтобы вернуть этот транзит, а с ним и доходы в государственный бюджет, бесполезно, заявил в интервью передаче «Лучше знать» на телеканале RTVi предприниматель Петерис Шмидре.
«Российский, а теперь уже и белорусский транзит – я за то, чтобы этот транзит был. Особых перспектив я в этом не вижу. Кто бы что ни говорил, но не по нашей вине этот транзит прекратился», - сказал бизнесмен.
«Конечно, нам говорят: «вы сами виноваты, поцелуйте нас в попу – мы вам транзит дадим». Но жизнь показывает, в попу целуй - не целуй, ничего не меняется», - заявил Петерис Шмидре.
Он добавил, что как Белоруссия, так и Россия со временем меняются – обе страны становятся все менее надежными партнерами Латвии. И со временем ситуация становится все менее понятной. «Конечно, мы за транзит, но где ж его взять?» - добавил Шмидре.
Предприниматель также отметил, что из-за отношения регулирующих органов к банковской системе кровь в этом сегменте бизнеса потихоньку застывает.
«Самая главная проблема нашего банковского сектора – неурегулированность, неясность правил игры, которые выдаются нашими регулирующими органами – КРФК и, частично, Центробанком».
Петерис Шмидре рассказал, что три года назад хотел купить банк. Начал консультироваться с Комиссией рынка финансов и капитала, Центробанком, получил разрешение Европейского центрального банка на приобретение акций банка, и т.д.. И остановился на том, что никак не мог понять – на каких же условиях банк может работать.
«Сделайте инструкцию, это не насморк, это финансы, здесь можно описать все – какие должны быть резервы, на какие кредиты, сколько должно быть нерезидентов. Напишите, тогда я буду выполнять эти правила. Но если вы или любая комиссия Европейского центрального банка будет требовать с меня то, что здесь не написано, то это вы будете отвечать», - подчеркнул предприниматель.
Более месяца назад Петерис Шмидре был выдвинут партией KPV LV кандидатом на пост министра экономики. Задумка не увенчалась успехом, и министерский портфель вновь получил уже занимавший этот пост Янис Витенбергс, перешедший из KPV LV в Новую консервативную партию.
На вопрос ведущей передачи, Анны Васильевой, о том, что бы изменил Петерис Шмидре, если бы ему довелось стать министром, предприниматель назвал два основных пункта.
«Первое, что я хотел бы поменять – это отношение общественности и правительства к экономике как таковой. Мы должны понимать, кто у нас корова и кто ее доит. Уважение к тем, кто зарабатывает деньги, должно принципиально поменяться. Иначе ничего не произойдет. (...) Сейчас этого уважения нет или его крайне недостаточно. Второе – помощь и поддержка малому и среднему частному бизнесу. Я бы сделал все, чтобы у нас экономика переходила из государственных рук в частные. Государственная экономика не эффективна, у нее нет системы контроля», - сказал Шмидре.
Говоря о своем комсомольском прошлом, бизнесмен отметил, что до сих пор гордится личными достижениями тех времен – открытием первого в Советском союзе клуба, работавшего по системе хозрасчета, и организацией выборов секретарей комсомольской организации на заводе ВЭФ, где был не один, а несколько кандидатов – явление до того неслыханное. При этом окружающую советскую действительность Шмидре назвал «катастрофой» и «непрекращающейся атмосферой концлагеря».
«С годами стало ясно, что тот коммунистический мир, в котором мы жили – это была катастрофа. По большому счету, целым поколениям пришлось жить в условиях концлагеря, последствия социального устройства которого мы ощущаем до сих пор. Построение вертикали власти, кто-то должен быть самым главным. Кто-то никогда не ошибается. Кому-то можно всё, кому-то ничего и так далее. Это всё последствия тех времен, которые пришлось пережить нам и нашим родителям. В те времена мы не представляли, что может быть по-другому. Мы просто родились, учились и начинали работать в тех условиях, которые были тогда. Система была проста – была одна партия, одно правительство и единый народ, который слушался. И в этих условиях мы жили и делали то, что могли», - сказал Петерис Шмидре.